Как стать сильнее, преодолев себя

Кризис отношений, увольнение, серьезная болезнь, проблемы с жильем… Трудности делают нас уязвимыми, но они же могут помочь по-новому взглянуть на себя. Обнаружить собственные слабости и даже стать сильнее.

Каждый день на нас обрушивается лавина плохих новостей, которые подпитывают чувство небезопасности, и без того знакомое слишком многим. Если партнер меня покинет, мне грозит одиночество; если я потеряю работу, окажусь на улице; если я заболею, стану изгоем в нормальном мире здоровых людей…

ВРЕМЕННО БЕСПОМОЩНЫЕ

События такого рода грозят нам бессилием. «В моменты тяжелых испытаний, особенно неожиданных, мы теряем ориентиры, а выработанные нами механизмы адаптации к миру дают сбой, – объясняет системный семейный психотерапевт Варвара Сидорова. – В этом смысле мы возвращаемся в состояние детской беспомощности».

Мы становимся слабыми и зависимыми от других, и нам требуется время, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам и взять жизнь в свои руки. Для этого мы должны обдумать произошедшее, переосмыслить и провести ревизию собственной жизни.

Перед лицом испытаний мы задаем себе одни и те же вопросы: что у меня осталось? Кто будет рядом со мной? Чего я стою теперь, когда мне придется отказаться от человека, с которым я собирался прожить свою жизнь, когда начальник дал мне отставку, когда тело меня больше не слушается? Наш внутренний мир страдает, прежний образ «Я» ставится под сомнение. Мы обнаруживаем свою уязвимость, но можем также открыть в себе силы, о которых не подозревали.

НЕ СУДЬБА?

Чтобы справиться с проблемой, полезно для начала оценить ее размеры, считает психоаналитик Оливье Дувиль: «Увольнение – трудность не такого масштаба, как разрыв с любимым, хотя и то и другое заставляет нас испытывать одиночество и ранит самолюбие».

Он также рекомендует избегать обобщений вро­де этого: «меня бросили, уволили или я серьезно заболел – это судьба, я это заслужил, потому что я хуже других». В каждом из нас есть доля мазохизма и желание причинить себе боль, но не стоит заниматься самобичеванием: так мы лишаем себя сил, которые нам еще понадобятся.

Другое дело, если мы говорим «не судьба», имея в виду – «эта судьба была не моя, я буду искать другую». Это не покорность, а наш выбор: его мы делаем, например, когда нужно проститься с целями, которые стали для нас недостижимыми.

Трудно расстаться с тем образом будущего, который мы для себя построили. «Мы переживаем горе, когда что-то теряем: близкого, работу, свои надежды, – объясняет Варвара Сидорова. – Начальный этап переживания состоит в том, чтобы признать, что утрата произошла. Горе – продолжительный процесс, и только после его завершения мы сможем обнаружить новые возможности».

Мы можем испытать облегчение, узнав, что и другие сталкивались с теми же несчастьями и находили способ с ними справиться. Мы переживаем тяжелое время, но это не делает нас изгоями общества «тех, кого любят, с кем сотрудничают», мира здоровых людей.

Наши трудности лишь заставляют нас по-новому посмотреть на себя. Партнер меня оставил, но я не превратился в пустое место: я просто снова без пары. Меня уволили, но я не стал бесполезным – наступил момент, чтобы спросить себя, что я умею и чего хочу. У меня рак, но эта болезнь не определяет меня и она вовсе не синоним смертного приговора, – чтобы выжить, я должен начать лечение.

БРЕШИ В БРОНЕ

Есть ли какой-то секрет у тех, кто справляется с трудностями лучше других? Можно предположить, что у них устойчивая и высокая самооценка, они верят в свою способность восстановиться в тяжелой ситуации. «Но было бы иллюзией думать, что наши психические силы и внутренняя энергия остаются неизменными на протяжении целой жизни, – уточняет Оливье Дувиль. – У всех людей без исключения есть бреши в броне».

Возможно, эта мысль позволит нам отнестись к себе более снисходительно. «Падение самооценки – естественный этап переживания утраты, – добавляет Варвара Сидорова, – и одновременно стимул, чтобы приложить усилия к исправлению ситуации. Тогда как человек с сильно завышенной самооценкой, напротив, может затрудняться с решением проблем, потому что его картина мира нереалистична».

Есть гипотеза, что люди, мозг которых вырабатывает много дофамина и серотонина, лучше вооружены перед лицом невзгод: они активнее, оптимистичнее. Но уровень дофамина и серотонина также подвержен колебаниям. И сам по себе он ничего не гарантирует: важную роль играют и наши представления о себе, и связи, которые мы строим.

Например, для людей, находящихся в отношениях слияния, потеря любимых разрушительна. «На приемах от таких клиентов приходится слышать: «Я больше не знаю, кто я», – рассказывает Варвара Сидорова. – Они смотрят на себя глазами партнера и, утратив его, в самом деле перестают понимать, кто они и что могут».

Самые большие бреши пробивают потери, которые угрожают нашей идентичности. Многие мужчины связывают ответ на вопрос «Кто я?» с профессией, и для них потерять возможность заниматься своим делом – катастрофа.

«Женщины, как правило, переживают проблемы с работой легче, – отмечает Варвара Сидорова, – поскольку кроме профессиональной у них есть и другие идентичности: мать, хозяйка дома, жена, возлюбленная». Но им может оказаться труднее пережить отъезд повзрослевших детей из дома.

Пожалуй, тяжелее всего нам думать о травмах, испытаниях, катастрофах. Нужно ли придавать им какое-то значение – и рисковать впасть в фатализм (воздаяние за грехи, шаг к вечной жизни)? Или лучше, наоборот, придерживаться идеи об отсутствии смысла и считать испытания лишь тем, что они есть: трагической случайностью, с которой люди справляются как могут?

Философ Пьер Зауи предлагает другой путь, не связанный с религией: подвергнуться испытанию – значит ступить за границу видимой стороны жизни. В тот момент, когда порядок и смысл всего, чем мы жили, разбивается на куски, мы попадаем в пространство, в котором мы сами, другие люди, весь мир меняют свою ценность. Это тот «хаос», о котором говорил Ницше, который, избавляя от всего лишнего, позволяет обнаружить скрытые аспекты жизни.

Несчастье ведет нас в ее сокровенную глубину, поскольку, считает Пьер Зауи, «счастье – это не отсутствие катастроф: оно может оставаться с нами и даже настичь нас вместе с ними, среди них и через них».

ПОМОЖЕТ ЛИ СМЕЛОСТЬ?

Увольнение, болезнь, расставание или открытие, что наши отношения уже не те, что были, – это разрывы в ткани жизни. Отсюда чувство пустоты, бессмысленности.

Заполнить пустоту и вернуть смысл помогает целенаправленное и осознанное выражение переживаний. А вот способ выразить их у каждого свой.

Можно излить чувства на бумаге, описав страх смерти, гнев на того, кто нас предал, покинул. Нет литературного дара? Остаются живопись, лепка, танец, движение...

Когда нас бросают или предают, мы склонны махнуть на себя рукой, не заглядывать в зеркало. Тогда как, заботясь о себе и своей привлекательности, которая поддерживает желание, мы возвращаем в жизнь не только эрос, но и все движущие силы нашего существования.

Допустим, нам объявили об увольнении – почему бы не смотреть на это как на возможность устроить себе отдых в деревне или отправиться в путешествие, о котором мы давно мечтали. «Это самый подходящий момент, чтобы вспомнить, что у нас есть право на жизнь, даже когда мы не приносим пользу рыночной системе», – убежден Оливье Дувиль.

Вернуть смысл в нашу жизнь помогает и доверительная беседа с близким человеком. «Особенно если он достаточно мудр, чтобы знать, что советам вы не последуете», – добавляет психоаналитик.

В самом деле, сочувствуя нам, окружающие часто стараются нас подбодрить: «Будь смелым, ты справишься». Такие наставления иногда срабатывают, «но только в случае, когда мы уже знаем, что делать, не хватает лишь уверенности в себе, – считает Варвара Сидорова. – Однако бывает, что для ситуации нет готового решения или у нас пока еще недостаточно сил». Тогда взывать к смелости бесполезно, это только усилит нашу потерянность.

Отсюда не следует, что нужно замкнуться в себе и никого не слушать, а следует, что решение, какими быть и как поступать, остается за нами. «Есть один критерий, чтобы понять, подходит ли нам совет, – продолжает Варвара Сидорова. – Это наше собственное ощущение легкости или тяжести. «Да» – это когда у нас прояснилось в голове и полегчало на сердце».

И все же: нужна ли нам смелость для преодоления испытаний? Здесь Оливье Дувиль категоричен: «Нет! Смелость – прекрасный моральный идеал, философская добродетель, но с психоаналитической точки зрения она не значит ничего. Отразить испытание – это не подвиг, а проявление искусства жить».

Это искусство включает в себя принятие жизненных невзгод и тех перемен, которые они влекут за собой. В том числе перемен к лучшему.

healthinfo.ua

Хочешь узнать больше - читай отзывы